25 декабря 2009 года исполнилось 100 лет со дня рождения Генерального конструктора
Глеба Евгеньевича ЛОЗИНО-ЛОЗИНСКОГО - выдающегося советского и российского авиаконструктора, создателя Орбитального корабля "Буран".
Г. Е. Лозино-Лозинский своей деятельностью заложил основы создания нового направления развития космической техники - авиационно-космических систем. В работах по созданию проекта "Спираль", космических аппаратов "БОР" и, особенно, в создании Орбитального корабля "Буран" воплощен большой труд коллективов предприятий, руководимых Г. Е. Лозино-Лозинским.
Глеба Евгеньевича ЛОЗИНО-ЛОЗИНСКОГО - выдающегося советского и российского авиаконструктора, создателя Орбитального корабля "Буран".
Г. Е. Лозино-Лозинский своей деятельностью заложил основы создания нового направления развития космической техники - авиационно-космических систем. В работах по созданию проекта "Спираль", космических аппаратов "БОР" и, особенно, в создании Орбитального корабля "Буран" воплощен большой труд коллективов предприятий, руководимых Г. Е. Лозино-Лозинским.
К 100-летию Глеба Евгеньевича Лозино-Лозинского
© 12 ГУ МАП 2009
В.Волоконский «Воспоминания о Г.Е.»
Владимир Васильевич Волоконский в 1978 - 1990 году ведущий инженер, начальник отдела, Заместитель начальника 12 Главного управления Минавиапрома СССР - руководитель работ от 12 ГУ по созданию и экспериментальной отработке Орбитального корабля МКС "Буран".
Владимир Васильевич Волоконский в 1978 - 1990 году ведущий инженер, начальник отдела, Заместитель начальника 12 Главного управления Минавиапрома СССР - руководитель работ от 12 ГУ по созданию и экспериментальной отработке Орбитального корабля МКС "Буран".
Придя в 1978 году с НПО им. С.А. Лавочкина в 12 Главное управление Минавиапрома СССР, специально образованное для работ по созданию МКС «Энергия-Буран» в качестве сначала ведущего инженера по НПО «Молния», а позднее Заместителя начальника 12 Главного управления, я практически ежедневно встречался и решал разнообразные вопросы лично с Г. Е. Лозино-Лозинским (как мы его называли - ГЕ) и его заместителями.
О его вспыльчивости и жесткости во взаимоотношениях с коллегами ходило довольно много рассказов. Поэтому на первое знакомство с ним я шел с некоторым опасением. Как человек с предприятия я не чувствовал себя «начальником из Министерства», а скорее соратником в будущей работе по созданию уникального космического самолета - «Буран». Быть может, это и определило в дальнейшем наши личные и деловые взаимоотношения с Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским.
О Глебе Евгеньевиче, как о руководителе, инженере, ученом сказано очень много разных слов.
Но характеризовать человека (а стало быть, вольно или невольно его судить) весьма трудная и деликатная задача, и в короткой заметке бесполезно браться за это.
А вот о работе Глеб Евгеньевича со «страшной командно-административной системой» хочу немного рассказать.
Глеб Евгеньевич, без сомнения, был сильной личностью и его отношения с Министерством нельзя назвать простыми. Но, я не порадую «демократически» настроенного читателя описанием тяжелой жизни талантливого главного конструктора под «тяжким гнётом» бюрократической, тоталитарной системы.
Глеб Евгеньевич прекрасно понимал, что масштаб поставленной громадной задачи требует широкой, заинтересованной в конечном результате, кооперации предприятий и научных институтов отрасли, которую могло обеспечить только Министерство авиационной промышленности СССР, поэтому он активно взаимодействовал со всеми структурами Министерства и пользовался всей его мощью и опытом выполнения крупных научно-технических проектов.
На конечном этапе создания Орбитального корабля «Буран» на НПО «Молния» еженедельно проводились совещания под председательством Министра авиационной промышленности СССР А.С. Сысцова, которые позволяли весьма оперативно решать вопросы, подготовленные Г. Е. Лозино-Лозинским. Ежемесячно проводились Коллегии Министерства, на которых заслушивался Лозино-Лозинский по вопросам, требующим отраслевого решения.
На них также могла быть подвергнута критике и работа головной организации - НПО «Молния», так что Глеб Евгеньевич старался быть в основном «чистым». Этому способствовала высокая требовательность Лозино-Лозинского к себе, к своим коллегам и подчинённым, с которыми у меня также сложились хорошие деловые отношения.
Традиционно Министерство занималось контролем сроков, кооперацией или, не дай Бог, какими-нибудь неординарными событиями. Но нам при создании «Бурана» часто приходилось совместно решать и чисто технические проблемы. Совместно обсуждались и перспективы «Бурана», и новые темы по созданию многоразовых ракетно-космичесиких систем с воздушным стартом. К сожалению, эти работы были прерваны. И причиной этому был не уход от дел Г.Е. Лозино-Лозинского.
Такого работоспособного и мгновенно ориентирующегося в сложнейших технических и политических вопросах Главного конструктора нужно поискать.
И если бы мне пришлось выбирать головное предприятие и главного конструктора для дальнейших перспективных работ, я был бы рад встать в один строй с НПО «Молнией» и Г.Е. Лозино-Лозинским.
Волоконский В.В. Декабрь 2009 года
О его вспыльчивости и жесткости во взаимоотношениях с коллегами ходило довольно много рассказов. Поэтому на первое знакомство с ним я шел с некоторым опасением. Как человек с предприятия я не чувствовал себя «начальником из Министерства», а скорее соратником в будущей работе по созданию уникального космического самолета - «Буран». Быть может, это и определило в дальнейшем наши личные и деловые взаимоотношения с Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским.
О Глебе Евгеньевиче, как о руководителе, инженере, ученом сказано очень много разных слов.
Но характеризовать человека (а стало быть, вольно или невольно его судить) весьма трудная и деликатная задача, и в короткой заметке бесполезно браться за это.
А вот о работе Глеб Евгеньевича со «страшной командно-административной системой» хочу немного рассказать.
Глеб Евгеньевич, без сомнения, был сильной личностью и его отношения с Министерством нельзя назвать простыми. Но, я не порадую «демократически» настроенного читателя описанием тяжелой жизни талантливого главного конструктора под «тяжким гнётом» бюрократической, тоталитарной системы.
Глеб Евгеньевич прекрасно понимал, что масштаб поставленной громадной задачи требует широкой, заинтересованной в конечном результате, кооперации предприятий и научных институтов отрасли, которую могло обеспечить только Министерство авиационной промышленности СССР, поэтому он активно взаимодействовал со всеми структурами Министерства и пользовался всей его мощью и опытом выполнения крупных научно-технических проектов.
На конечном этапе создания Орбитального корабля «Буран» на НПО «Молния» еженедельно проводились совещания под председательством Министра авиационной промышленности СССР А.С. Сысцова, которые позволяли весьма оперативно решать вопросы, подготовленные Г. Е. Лозино-Лозинским. Ежемесячно проводились Коллегии Министерства, на которых заслушивался Лозино-Лозинский по вопросам, требующим отраслевого решения.
На них также могла быть подвергнута критике и работа головной организации - НПО «Молния», так что Глеб Евгеньевич старался быть в основном «чистым». Этому способствовала высокая требовательность Лозино-Лозинского к себе, к своим коллегам и подчинённым, с которыми у меня также сложились хорошие деловые отношения.
Традиционно Министерство занималось контролем сроков, кооперацией или, не дай Бог, какими-нибудь неординарными событиями. Но нам при создании «Бурана» часто приходилось совместно решать и чисто технические проблемы. Совместно обсуждались и перспективы «Бурана», и новые темы по созданию многоразовых ракетно-космичесиких систем с воздушным стартом. К сожалению, эти работы были прерваны. И причиной этому был не уход от дел Г.Е. Лозино-Лозинского.
Такого работоспособного и мгновенно ориентирующегося в сложнейших технических и политических вопросах Главного конструктора нужно поискать.
И если бы мне пришлось выбирать головное предприятие и главного конструктора для дальнейших перспективных работ, я был бы рад встать в один строй с НПО «Молнией» и Г.Е. Лозино-Лозинским.
Волоконский В.В. Декабрь 2009 года